Все публикации Все публикации автора
Стратегия Сергея Истомина.
Петр Кудрявцев, Современный дом № 4–00, 2000
Наконец-то исторический центр Санкт-Петербурга получил шанс на возрождение: администрация города подписала соглашение с Всемирным банком реконструкции и развития о получении кредита в 300 миллионов долларов на проект его реконструкции.
В мире есть примеры проектов реконструкции исторического центра городов, например, Варшавы или Барселоны. Директор Всемирного банка реконструкции и развития по России Майкл Картер назвал проект возрождения центра Санкт-Петербурга уникальным и лучшим среди подобных. В чем его уникальность? Что такое “новая инвестиционная стратегия”? Как план реконструкции решает самые серьезные вопросы – социальные, транспорта, реставрации? Об этом и многом другом – в беседе с градостроителем и директором проекта реконструкции центра Санкт-Петербурга Сергеем Истоминым.
Сергей Анатольевич, какова Ваша роль в этом проекте?
Сергей Истомин: – Я генеральный консультант проекта Всемирного банка реконструкции и развития. Дело в том, что Банк предоставляет кредит только федеральному правительству, который передает его министерству для координации проектов (в нашем случае это Госстрой). Но когда появляется идея крупного проекта, такого как реконструкция центра Санкт-Петербурга, то банк, проведя международный конкурс, нанимает фирму – генерального консультанта, в обязанности которой входит разработка стратегии использования кредита и контроль за его расходованием. Я представляю консорциум из трех фирм – Внешстройимпорт, Ernst and Young и Parsons, выигравших конкурс. Совместно с Комитетом по архитектуре и строительству города мы и занимаемся этим проектом.
Как взаимосвязаны Стратегический план Санкт-Петербурга, разработанный и утвержденный городом 1 декабря 1997 года, и кредит Всемирного банка, полученный на реконструкцию исторического центра?
С.И.: – Стратегический план поясняет развитие города в целом. После его утверждения возникла идея взять кредит на реконструкцию центра. Было получено согласие Всемирного банка реконструкции и развития.
Концепция проекта – часть Стратегического плана города применительно к историческому центру, а не ко всему городу.
Каковы особенности получения кредита Всемирного банка?
С.И.: – В отличие от Международного валютного фонда, который дает большие денежные средства в бюджет правительства, не требуя детального обоснования кредита, Всемирный банк реконструкции и развития финансирует только конкретные проекты: когда полностью разработано обоснование и документация, когда известно, кому, когда и как пойдут деньги. В этом принципиальное различие двух крупных международных финансовых института, определяющее механизм получения кредита. (экономического, упрвления недвижимостью, строительного, финансовго, градостроит и архитектуры, охраны памятников)
Известно, что деньги международных организаций зачастую пропадают в лабиринтах нашего бюрократического аппарата.
С.И.: – Существует сложная процедура подачи и оценки предложений на использование кредита и контроля за ним. В нашем случае прежде всего город подписывает соглашение со Всемирным банком на получение денег. Но они городу фактически не перечисляются. Вместо этого объявляется международный конкурс – тендер на получение части кредита для выполнения определенного заказа, например, инженерной инфраструктуры Сенной площади. Условия тендера публикуются в СМИ и Интернете, любая из фирм в мире может подать свои предложения. После определения квалификации фирм для выполнения именно этого проекта происходит публичное вскрытие конвертов с предложениями, включающими стоимость проведения работ, всеми необходимыми документами, банковскими гарантиями. Идет их оценка, выбирается фирма-подрядчик, подписывается трехсторонний контракт между ней, городом и Всемирным банком. То есть деньги получает непосредственно подрядчик, поэтому практически исключается воровство и нецелевое использование средств. В общем, контроль жесточайший.
А как чувствуют себя российские потенциальные подрядчики в таких условиях?
С.И.: – Парадокс в том, что большинство тендеров выиграли российские фирмы. После августовского кризиса сильно подешевела рабочая сила и материалы, что сделало наши фирмы более конкурентоспособными. Как говорят немцы, в каждом свинстве можно найти кусочек ветчины. При том же качестве выполнения работ российские фирмы делают более интересные ценовые предложения.
Совсем недавно в московском Манеже был выставлен новый Генеральный план столицы. Насколько широко обсуждался план реконструкции центра Санкт-Петербурга?
С.И.: – Мы все время взаимодействуем с городом. Были образованы комиссии для обсуждения плана – экономическая, градостроительная, правовая, возглавляемые вице-губернаторами и председателями городских комитетов каких?. Провели большую конференцию с участием Всемирного банка, администрации города, экспертов и всех заинтересованных лиц. Можно уверенно сказать, что документ принимали сообща всем Санкт-Петербургом. Кроме того, план изучали в Госстрое, Российской Академии Архитектуры, Союзе Архитекторов.
Есть ли уже конкретные результаты реконструкции?
С.И.: – В процессе работы находятся пилотные проекты. В частности, идет реконструкция 130-го квартала (Знаменская площадь) и дворов Капеллы, благоустройство Невского проспекта. Такие пилотные работы необходимы для отработки и демонстрации действия разработанной нами новой инвестиционной стратегии.
Сколько нужно вложить денег в реконструкцию исторического центра?
С.И.: – Мы не шли по пути оценки средств, необходимых для реконструкции центра. Вероятно, для этого не хватит всех денег Всемирного банка и МВФ. Поэтому изначально задача ставилась по другому – какие денежные ресурсы нужны на данный момент для повышения инвестиционной привлекательности города.
На что же конкретно пойдут средства, полученные от Всемирного банка?
С.И.: – Прежде всего, деньги должны пойти туда, куда частному инвестору вкладывать средства невыгодно, например, в инженерную инфраструктуру – водоснабжение, электроснабжение, канализацию. А городу необходимы новые электрические подстанции в центре, замена более 600 км водопроводных сетей, большинство из которых были сделаны еще при Петре I.
Но, кроме того, деньги идут на реализацию новой инвестиционной стратегии. Инвесторы должны быть уверены, что их вложения гарантированы определенной системой законов и правил, в результате которых не будут меняться инвестиционные условия и не будет чиновничьего произвола. Это самое главное в проекте реконструкции.
Первая задача стратегии – разработать законы, способствующие развитию девелоперской и инвестиционной деятельности: об основах градостроительства в Санкт-Петербурге, о правилах землепользования и застройки города; различные нормативно-правовые акты, например, о порядке работы органов администрации по выдаче разрешительной документации.
Вторая задача – сделать всю информацию о проекте максимально открытой. Для России такая гласность – настоящий прорыв. Мы уже создали и постоянно дополняем и обновляем компьютерную Гео-информационную систему города. Она нужна для того, чтобы любой инвестор еще до того, как приедет в Санкт-Петербург, мог получить необходимую информацию через сайт в Интернете: что происходит на интересующей его территории, какие проблемы, какова система налогообложения.
Третья задача – оценить бюджет города и определить, насколько Санкт-Петербург кредитоспособен и может ли делать внешние заимствования. Надо понимать, что кредит придется возвращать.
Четвертая задача – определить методику отбора проектов, на которые средства должны направляться в первую очередь. Уже определены зоны инвестиционной привлекательности, куда можно вкладывать деньги Банка с надеждой, что они “потянут” за собой и частных инвесторов. В частности, мы рекомендуем Сенную и Владимирскую площади.
Пятая задача – разработать совместно с муниципальными властями правовое зонирование. Генеральный план уже нельзя делать так, как в советское время, когда главный архитектор “чертил” и “красил” город. Принципы финансирования тогда были другими. Они позволили, например, построить такой город, как Тольятти, в котором ширина улиц достигает 800 метров. Тогда никто не думал об эффективности использования территорий. Сегодня мы должны думать о каждом квадратном метре. Город – постоянно развивающийся организм, поэтому Генплан – не результат, а процесс, и, в частности, экономический механизм зарабатывания денег.
Напрашивается сравнение с новым московским Генпланом.
С.И.: – На данный момент особых различий между Москвой и Санкт-Петербургом нет. Трагедия традиции создания всех российских генпланов в том, что наши градостроители воспитывались из архитекторов. Но градостроительство не только архитектура, это и экономика, и социология, и право. Правовое зонирование помогает сделать генплан не только как архитектурное произведение, но и как экономико-социальную базу для развития города. Московский Генплан содержит только функциональное зонирование, в нем нет разделения на объекты федеральной и городской собственности. А раз нет разделения, то, как говорится, в мутной воде легче ловить рыбку. Хотя если правильно выстроить всю правовую систему, как мы пытаемся сделать в Санкт-Петербурге, поступлений в бюджет города будет гораздо больше. Я публично предложил мэру одного крупного города провести эксперимент: мы найдем нового инвестора, не имеющего связей и знакомств во властных структурах, и пустим его по всем инстанциям получать разрешительную документацию, все распоряжения, бумаги и подписи. Потом представим отчет – сколько времени заняла вся эта процедура, сколько на каждом этапе было расходов как в бюджет, так и на взятки. Естественно, мое предложение не получило поддержки. Хотя все равно известно, что сейчас процесс получения разрешения на строительство в Санкт-Петербурге занимает не менее шести месяцев.
Но все же в отличие от Санкт-Петербурга сегодня в центре Москвы реставрируется много старых и строится новых зданий. И вообще город внешне выглядит лучше.
С.И.: – Сравнивать Москву и Санкт-Петербург в этом контексте не очень корректно. Да, контраст большой, однако и ресурсы, которые надо вложить в реконструкцию центра Санкт-Петербурга, несоизмеримо больше. Он строился как столичный город, как система дворцов и богатых особняков. Поэтому здесь очень много памятников архитектуры федерального значения, финансирование которых практически не проводилось. У города тоже не было денег на их поддержание. В Москве постперестроечного времени работа инвесторов и архитекторов была более престижна и прибыльна. Поэтому больше средств поступало в городской бюджет, в том числе и на реконструкцию центра города. К тому же Санкт-Петербург был построен совсем не для тех людей, которые живут там сейчас. И от этого еще одна проблема – коммуналки. Огромные апартаменты, в которых до революции жила одна семья, нужно было делить на жилье для многих семей. Я был в квартире, где живет 16 семей, пользуясь одним туалетом, кухней и ванной. Без расселения коммуналок невозможно решить проблему реконструкции центра.
Учитывалась ли при разработке плана реконструкции проблема транспорта?
С.И.: – Один из проектов, который мы предлагаем, – организация движения в центре города. Ее можно улучшить на 15–20% только за счет цивилизованного подхода – где-то сделать одностороннее движение, где-то убрать или поставить светофоры. Есть предложение по достройке станции метро “Адмиралтейская”. Сегодня станция, находящаяся в самом центре города, не имеет выходов на поверхность – в свое время они не были закончены. Для завершения работ необходимо 30–35 миллионов долларов. Но это оправданное вложение средств.
Каким образом при частном инвестировании в реконструкцию и строительство новых зданий решаются вопросы охраны и реставрации памятников архитектуры?
С.И.: – В любом случае будут продолжать работать все те же законы, которые должны действовать в любом историческом центре города. В каждом инвестиционном проекте, связанном с памятниками наследия, будет оговорено с городскими властями, какая согласительная документация должна быть получена для разрешения на строительство. Конечно, комитеты по охране памятников предпочли бы только реставрировать старые здания и ничего нового не строить. Поэтому, используя Гео-информационную систему в Интернете, инвестору будет проще найти подходящие ему условия – в центре есть территории, где требования закона по охране памятников минимальны.
Конечно, для реставрации Эрмитажа или Мариинского театра будут найдены особые условия. Сюда нужно вкладывать деньги не для того, чтобы они вернулись, а для того, чтобы культурное наследие осталось нашим внукам.
Вообще, нужно сделать город привлекательным для туристов. В частности, мы рассматриваем возможность постройки сети трехзвездочных гостиниц для гостей, которые могли бы приехать ненадолго с детьми, заплатив 50–70 долларов в день за номер.
Может ли Ваш план реконструкции стать основой для таких же планов в других городах России?
С.И.: – Конечно, нельзя его полностью применить, например, в Тюмени. Но принципы новой инвестиционной стратегии подходят для любого города. На основе нашего плана Госстрой предложил сделать рекомендации для других городов.
Да, но ведь для реконструкции города необходим крупный начальный капитал.
С.И.: – Дело в том, что и минимальными средствами городской администрации можно создать правовую среду. Тогда появятся инвестиции, увеличится собираемость налогов. Зарплата чиновника станет выше, эффективность его работы будет зависеть от эффективности работы всей системы, а не от получения взятки в каждом конкретном случае.
Каким Вы видите будущее Санкт-Петербурга?
С.И.: – Если на деньги Всемирного банка реконструкции и развития нам удастся улучшить правовую базу, то получится эффект снежного кома – будут результаты, будут новые инвесторы. Есть первые признаки того, что частные инвесторы опять поворачиваются к нам лицом.
Каждый раз, когда я приезжаю в Санкт-Петербург, чувствую такой внутренний трепет, что перестаю замечать его дряхлость и вижу только, как он был хорош в молодости. Я потрясен гением людей, которым удалось в один момент построить такие архитектурные ансамбли и создать неповторимый городской ландшафт. Наверное поэтому Санкт-Петербург так консервативен в вопросах реконструкции и нового строительства. Нужно найти компромисс – как сохранить исторический центр и привнести в него элементы нашего времени. Иначе он будет красив только красотой прошлых веков. Мне не хочется, чтобы Санкт-Петербург остался музеем восковых зданий мадам Тюссо.
В мире есть примеры проектов реконструкции исторического центра городов, например, Варшавы или Барселоны. Директор Всемирного банка реконструкции и развития по России Майкл Картер назвал проект возрождения центра Санкт-Петербурга уникальным и лучшим среди подобных. В чем его уникальность? Что такое “новая инвестиционная стратегия”? Как план реконструкции решает самые серьезные вопросы – социальные, транспорта, реставрации? Об этом и многом другом – в беседе с градостроителем и директором проекта реконструкции центра Санкт-Петербурга Сергеем Истоминым.
Сергей Анатольевич, какова Ваша роль в этом проекте?
Сергей Истомин: – Я генеральный консультант проекта Всемирного банка реконструкции и развития. Дело в том, что Банк предоставляет кредит только федеральному правительству, который передает его министерству для координации проектов (в нашем случае это Госстрой). Но когда появляется идея крупного проекта, такого как реконструкция центра Санкт-Петербурга, то банк, проведя международный конкурс, нанимает фирму – генерального консультанта, в обязанности которой входит разработка стратегии использования кредита и контроль за его расходованием. Я представляю консорциум из трех фирм – Внешстройимпорт, Ernst and Young и Parsons, выигравших конкурс. Совместно с Комитетом по архитектуре и строительству города мы и занимаемся этим проектом.
Как взаимосвязаны Стратегический план Санкт-Петербурга, разработанный и утвержденный городом 1 декабря 1997 года, и кредит Всемирного банка, полученный на реконструкцию исторического центра?
С.И.: – Стратегический план поясняет развитие города в целом. После его утверждения возникла идея взять кредит на реконструкцию центра. Было получено согласие Всемирного банка реконструкции и развития.
Концепция проекта – часть Стратегического плана города применительно к историческому центру, а не ко всему городу.
Каковы особенности получения кредита Всемирного банка?
С.И.: – В отличие от Международного валютного фонда, который дает большие денежные средства в бюджет правительства, не требуя детального обоснования кредита, Всемирный банк реконструкции и развития финансирует только конкретные проекты: когда полностью разработано обоснование и документация, когда известно, кому, когда и как пойдут деньги. В этом принципиальное различие двух крупных международных финансовых института, определяющее механизм получения кредита. (экономического, упрвления недвижимостью, строительного, финансовго, градостроит и архитектуры, охраны памятников)
Известно, что деньги международных организаций зачастую пропадают в лабиринтах нашего бюрократического аппарата.
С.И.: – Существует сложная процедура подачи и оценки предложений на использование кредита и контроля за ним. В нашем случае прежде всего город подписывает соглашение со Всемирным банком на получение денег. Но они городу фактически не перечисляются. Вместо этого объявляется международный конкурс – тендер на получение части кредита для выполнения определенного заказа, например, инженерной инфраструктуры Сенной площади. Условия тендера публикуются в СМИ и Интернете, любая из фирм в мире может подать свои предложения. После определения квалификации фирм для выполнения именно этого проекта происходит публичное вскрытие конвертов с предложениями, включающими стоимость проведения работ, всеми необходимыми документами, банковскими гарантиями. Идет их оценка, выбирается фирма-подрядчик, подписывается трехсторонний контракт между ней, городом и Всемирным банком. То есть деньги получает непосредственно подрядчик, поэтому практически исключается воровство и нецелевое использование средств. В общем, контроль жесточайший.
А как чувствуют себя российские потенциальные подрядчики в таких условиях?
С.И.: – Парадокс в том, что большинство тендеров выиграли российские фирмы. После августовского кризиса сильно подешевела рабочая сила и материалы, что сделало наши фирмы более конкурентоспособными. Как говорят немцы, в каждом свинстве можно найти кусочек ветчины. При том же качестве выполнения работ российские фирмы делают более интересные ценовые предложения.
Совсем недавно в московском Манеже был выставлен новый Генеральный план столицы. Насколько широко обсуждался план реконструкции центра Санкт-Петербурга?
С.И.: – Мы все время взаимодействуем с городом. Были образованы комиссии для обсуждения плана – экономическая, градостроительная, правовая, возглавляемые вице-губернаторами и председателями городских комитетов каких?. Провели большую конференцию с участием Всемирного банка, администрации города, экспертов и всех заинтересованных лиц. Можно уверенно сказать, что документ принимали сообща всем Санкт-Петербургом. Кроме того, план изучали в Госстрое, Российской Академии Архитектуры, Союзе Архитекторов.
Есть ли уже конкретные результаты реконструкции?
С.И.: – В процессе работы находятся пилотные проекты. В частности, идет реконструкция 130-го квартала (Знаменская площадь) и дворов Капеллы, благоустройство Невского проспекта. Такие пилотные работы необходимы для отработки и демонстрации действия разработанной нами новой инвестиционной стратегии.
Сколько нужно вложить денег в реконструкцию исторического центра?
С.И.: – Мы не шли по пути оценки средств, необходимых для реконструкции центра. Вероятно, для этого не хватит всех денег Всемирного банка и МВФ. Поэтому изначально задача ставилась по другому – какие денежные ресурсы нужны на данный момент для повышения инвестиционной привлекательности города.
На что же конкретно пойдут средства, полученные от Всемирного банка?
С.И.: – Прежде всего, деньги должны пойти туда, куда частному инвестору вкладывать средства невыгодно, например, в инженерную инфраструктуру – водоснабжение, электроснабжение, канализацию. А городу необходимы новые электрические подстанции в центре, замена более 600 км водопроводных сетей, большинство из которых были сделаны еще при Петре I.
Но, кроме того, деньги идут на реализацию новой инвестиционной стратегии. Инвесторы должны быть уверены, что их вложения гарантированы определенной системой законов и правил, в результате которых не будут меняться инвестиционные условия и не будет чиновничьего произвола. Это самое главное в проекте реконструкции.
Первая задача стратегии – разработать законы, способствующие развитию девелоперской и инвестиционной деятельности: об основах градостроительства в Санкт-Петербурге, о правилах землепользования и застройки города; различные нормативно-правовые акты, например, о порядке работы органов администрации по выдаче разрешительной документации.
Вторая задача – сделать всю информацию о проекте максимально открытой. Для России такая гласность – настоящий прорыв. Мы уже создали и постоянно дополняем и обновляем компьютерную Гео-информационную систему города. Она нужна для того, чтобы любой инвестор еще до того, как приедет в Санкт-Петербург, мог получить необходимую информацию через сайт в Интернете: что происходит на интересующей его территории, какие проблемы, какова система налогообложения.
Третья задача – оценить бюджет города и определить, насколько Санкт-Петербург кредитоспособен и может ли делать внешние заимствования. Надо понимать, что кредит придется возвращать.
Четвертая задача – определить методику отбора проектов, на которые средства должны направляться в первую очередь. Уже определены зоны инвестиционной привлекательности, куда можно вкладывать деньги Банка с надеждой, что они “потянут” за собой и частных инвесторов. В частности, мы рекомендуем Сенную и Владимирскую площади.
Пятая задача – разработать совместно с муниципальными властями правовое зонирование. Генеральный план уже нельзя делать так, как в советское время, когда главный архитектор “чертил” и “красил” город. Принципы финансирования тогда были другими. Они позволили, например, построить такой город, как Тольятти, в котором ширина улиц достигает 800 метров. Тогда никто не думал об эффективности использования территорий. Сегодня мы должны думать о каждом квадратном метре. Город – постоянно развивающийся организм, поэтому Генплан – не результат, а процесс, и, в частности, экономический механизм зарабатывания денег.
Напрашивается сравнение с новым московским Генпланом.
С.И.: – На данный момент особых различий между Москвой и Санкт-Петербургом нет. Трагедия традиции создания всех российских генпланов в том, что наши градостроители воспитывались из архитекторов. Но градостроительство не только архитектура, это и экономика, и социология, и право. Правовое зонирование помогает сделать генплан не только как архитектурное произведение, но и как экономико-социальную базу для развития города. Московский Генплан содержит только функциональное зонирование, в нем нет разделения на объекты федеральной и городской собственности. А раз нет разделения, то, как говорится, в мутной воде легче ловить рыбку. Хотя если правильно выстроить всю правовую систему, как мы пытаемся сделать в Санкт-Петербурге, поступлений в бюджет города будет гораздо больше. Я публично предложил мэру одного крупного города провести эксперимент: мы найдем нового инвестора, не имеющего связей и знакомств во властных структурах, и пустим его по всем инстанциям получать разрешительную документацию, все распоряжения, бумаги и подписи. Потом представим отчет – сколько времени заняла вся эта процедура, сколько на каждом этапе было расходов как в бюджет, так и на взятки. Естественно, мое предложение не получило поддержки. Хотя все равно известно, что сейчас процесс получения разрешения на строительство в Санкт-Петербурге занимает не менее шести месяцев.
Но все же в отличие от Санкт-Петербурга сегодня в центре Москвы реставрируется много старых и строится новых зданий. И вообще город внешне выглядит лучше.
С.И.: – Сравнивать Москву и Санкт-Петербург в этом контексте не очень корректно. Да, контраст большой, однако и ресурсы, которые надо вложить в реконструкцию центра Санкт-Петербурга, несоизмеримо больше. Он строился как столичный город, как система дворцов и богатых особняков. Поэтому здесь очень много памятников архитектуры федерального значения, финансирование которых практически не проводилось. У города тоже не было денег на их поддержание. В Москве постперестроечного времени работа инвесторов и архитекторов была более престижна и прибыльна. Поэтому больше средств поступало в городской бюджет, в том числе и на реконструкцию центра города. К тому же Санкт-Петербург был построен совсем не для тех людей, которые живут там сейчас. И от этого еще одна проблема – коммуналки. Огромные апартаменты, в которых до революции жила одна семья, нужно было делить на жилье для многих семей. Я был в квартире, где живет 16 семей, пользуясь одним туалетом, кухней и ванной. Без расселения коммуналок невозможно решить проблему реконструкции центра.
Учитывалась ли при разработке плана реконструкции проблема транспорта?
С.И.: – Один из проектов, который мы предлагаем, – организация движения в центре города. Ее можно улучшить на 15–20% только за счет цивилизованного подхода – где-то сделать одностороннее движение, где-то убрать или поставить светофоры. Есть предложение по достройке станции метро “Адмиралтейская”. Сегодня станция, находящаяся в самом центре города, не имеет выходов на поверхность – в свое время они не были закончены. Для завершения работ необходимо 30–35 миллионов долларов. Но это оправданное вложение средств.
Каким образом при частном инвестировании в реконструкцию и строительство новых зданий решаются вопросы охраны и реставрации памятников архитектуры?
С.И.: – В любом случае будут продолжать работать все те же законы, которые должны действовать в любом историческом центре города. В каждом инвестиционном проекте, связанном с памятниками наследия, будет оговорено с городскими властями, какая согласительная документация должна быть получена для разрешения на строительство. Конечно, комитеты по охране памятников предпочли бы только реставрировать старые здания и ничего нового не строить. Поэтому, используя Гео-информационную систему в Интернете, инвестору будет проще найти подходящие ему условия – в центре есть территории, где требования закона по охране памятников минимальны.
Конечно, для реставрации Эрмитажа или Мариинского театра будут найдены особые условия. Сюда нужно вкладывать деньги не для того, чтобы они вернулись, а для того, чтобы культурное наследие осталось нашим внукам.
Вообще, нужно сделать город привлекательным для туристов. В частности, мы рассматриваем возможность постройки сети трехзвездочных гостиниц для гостей, которые могли бы приехать ненадолго с детьми, заплатив 50–70 долларов в день за номер.
Может ли Ваш план реконструкции стать основой для таких же планов в других городах России?
С.И.: – Конечно, нельзя его полностью применить, например, в Тюмени. Но принципы новой инвестиционной стратегии подходят для любого города. На основе нашего плана Госстрой предложил сделать рекомендации для других городов.
Да, но ведь для реконструкции города необходим крупный начальный капитал.
С.И.: – Дело в том, что и минимальными средствами городской администрации можно создать правовую среду. Тогда появятся инвестиции, увеличится собираемость налогов. Зарплата чиновника станет выше, эффективность его работы будет зависеть от эффективности работы всей системы, а не от получения взятки в каждом конкретном случае.
Каким Вы видите будущее Санкт-Петербурга?
С.И.: – Если на деньги Всемирного банка реконструкции и развития нам удастся улучшить правовую базу, то получится эффект снежного кома – будут результаты, будут новые инвесторы. Есть первые признаки того, что частные инвесторы опять поворачиваются к нам лицом.
Каждый раз, когда я приезжаю в Санкт-Петербург, чувствую такой внутренний трепет, что перестаю замечать его дряхлость и вижу только, как он был хорош в молодости. Я потрясен гением людей, которым удалось в один момент построить такие архитектурные ансамбли и создать неповторимый городской ландшафт. Наверное поэтому Санкт-Петербург так консервативен в вопросах реконструкции и нового строительства. Нужно найти компромисс – как сохранить исторический центр и привнести в него элементы нашего времени. Иначе он будет красив только красотой прошлых веков. Мне не хочется, чтобы Санкт-Петербург остался музеем восковых зданий мадам Тюссо.