• Главная
  • Проекты
  • Новости
  • O TDI
  • СМИ о нас
  • Клиенты
  • Публикации
  • Eng

                                                                                                                               Все публикации             Все публикации автора

ЗАГОТОВКИ В ЭПОХУ КОНВЕЙЕРА.
Вячеслав Глазычев


   Верные рыцари архитектурного ремесла все еще работают под заказ и на интересы заказчика. Однако и рыцарство, и любовь к ремеслу давно вышли из моды. С двадцатых годов прошлого века утверждалась иная трактовка профессионализма. Архитектор сочинял проектную концепцию, а затем искал клиента, который увидит в ней отражение собственных подсознательных стремлений. С частным клиентом такое проходит с трудом, с диктатором при власти – практически, никогда. Зато появление клиента корпоратив­ного, будь то правительство эпохи многопартийной демократии или правление крупной фирмы, означало наступление новой эпохи.

нет ни единой воли, ни внятного ху­дожественного вкуса, но всех обязы­вает культурная норма, согласно ко­торой и воля, и вкус быть непременно должны. Корпорации ищут выход из нелов­кой ситуации, обращаясь к экспертам. Экспер­ты сканируют мировой рынок, ориентируясь на «брендовые» имена, после чего, как прави­ло, следует тендер или закрытый конкурс. В свою очередь, «звезды», за именем-брен­дом которых стоят крупные институты, должны быть готовы в любую минуту включиться в про­цесс, для чего им необходимо иметь целые се­рии заготовок на все случаи жизни. Эти ин­ституты, в свою очередь, сканируют мировой рынок, не только отслеживая, где в данный мо­мент созревает ситуация для крупного заказа, но и собирая досье на тех чиновников, кто, ско­рее всего, будет представлять интересы корпо­рации. Эта игра началась всерьез уже с конца 1970-х годов, когда, скажем, американская фир­ма Hellmut, Obata & Kassabaum выиграла тен­дер на проект университета в Эр-Рияде у очень серьезных конкурентов. ХОКи мудро упаковали папки с чертежами в ларец, обтянутый зеленым сафьяном. Как мне рассказывал PR-менеджер HOK годы спустя, зеленый сафьян был резуль­татом внезапного наития. Качеств того проекта он отнюдь не умаляет, но сафьян помог. Конгресс-центра для Стрельны. Тоже Пе­тербург, но г-жа губернатор в данном случае ни при чем – территория федеральная, и инте­ресы заказчика представлял управделами пре­зидента Путина г-н Кожин. Не каждый раз одно­временно проводятся два конкурса: открытый, о котором знали все, и закрытый, о котором стало известно только после заседания жюри открытого конкурса 24 сентября, да и то изуст­но. Если бы не питерский журнал «Город», опуб­ликовавший заметку Вадима Шувалова, я бы точно о закрытом конкурсе не узнал. Неудиви­тельно, если и Евгений Асс, честно отработав в жюри конкурса открытого, узнал о закрытом потому лишь, что его, не спрашивая, вписали и в это, второе, жюри. Открытый конкурс – тема отдельная. Что назы­вается, с особым цинизмом устроители заранее решили, что кто бы там ни победил, значения это не имеет, да и задание участникам выдали на три месяца позже, чем тайным участникам тайного действа. Так, бросили косточку с бар­ского стола. А вот список основных игроков за­крытого состязания небезынтересен. Массими­лиано Фуксас, Рикардо Бофилл, Вольф Прикс, Эрик ван Эгераат, Марио Ботта, Жан Нувель. Понятия не имею, кто составлял список при­глашенных «звезд», ясно лишь, что это делал человек немолодой, солидный, равно ориен­рессивное столкновение объемов – это точно не по части управделами. Фуксас промахнулся иначе – его «аквариум» с цилиндром зала, за­печатанным внутри, уж слишком отдает брать­ями Весниными и Голосовым. Не учел Фуксас того, что у нас перед конструктивистами сни­мают шляпу, но подражать им не собирают­ся. К тому же как они не нравились прежним уп­равделами (зато нравились Льву Троцкому), так и новым не по вкусу. Заготовки, разумеется, были у всех. Време­ни на адаптацию заготовок и картинки хвата­ло. И кто же вышел победителем? – Рикар­до Бофилл. Впрочем, узнать Бофилла в этом стрельнинском продукте будет не просто. Куда делись гигантские ордера? Куда делись про­пилеи и амфитеатры? Нет их, будто никогда и не было. Специально для ценителей иронии Бофилл презентовал палладиеву Виллу Ротон­да, вставленную в плоский стеклянный ящик. Ко­нечно, не всю виллу, а только ее остекленный скелет, ну, и размеры побольше – пролет балки между стойками портика, сведенного к двухко­лоннику, составляет 80 м. В свое время Роберт Вентури настаивал на том, что здание есть декорированный сарай. Бофилл пошел в ногу со временем сдирания всячес­ких одежд и презентовал сарай без декора. Как и положено «звезде», автор произнес победную речь, которую можно свести к лозунгу, закольцо­ванному, как речи Сталина или Мао: симметрия, дескать, определяет красоту, красота – этику,  а этика опять же определяет симметрию. Бофиллу виднее.  

Сегодня архитекторы готовы в любую минуту включиться в гонку по получению крупного заказа, то есть принять,участие в конкурсе или тендере. Для этого им необходимо иметь целые серии заготовок на все случаи жизни. 

Прогресс есть прогресс, игра давно не терпит импровизаций. Двадцать лет назад шеф нью­йоркского бюро, уволившего две трети сотруд­ников из-за спада инвестиционной активности в США, показывал мне эскизные проекты небо­скребов для Шанхая – заказы на них еще не поя­вились, но было понятно, что появятся. Россия, которой до совсем недавнего време­ни не было на карте мировой архитектуры (нос­тальгия по авангарду 1920-х годов не в счет), появилась на этой карте десяток лет назад – по­началу как зыбкая перспектива. То, что проис­ходит сейчас, всем известно: достаточно про­смотреть хронику перемещений сэра Нормана Фостера по российским просторам. Но вот что любопытно. Когда ARX подроб­но освещал конкурс на «Балтийскую жемчужи­ну», уже развертывалась эпопея с проектом тирующийся и в кругу стареющей мировой эли­ты, и во вкусах г-на Кожина и его советников. Гэри – слишком экстравагантен, Перро – пос­ле Мариинки с нами больше дела иметь не бу­дет, Фостер – его уже многовато… А так: ван Эгераат явно считывался как авангардист (на­прасно, судя по тому, как лихо он продал на­чальству диснейлендовский прожект «Острова Федерация» напротив Сочи), и он оправдал на­дежды – контролируемый хаос наклонных стоек, поддерживающих плоские купола, как-то очень уж знаком. Ботта ударился в запоздалый де­конструктивизм. Нувель разыграл тему Роджер­са: обособленные, обтекаемые объемы залов в «парке» под общей кровлей. Заготовка Прик­са была неуместна – его затея с всепроника­ющим дневным светом под питерским небом хороша только для сезона белых ночей. Да и аг­Понятное дело, отечественные подмастерья не­пременно задекорируют бофилловский кругом симметричный сарай. Подозреваю, что и вось­мидесятиметровый пролет «портика» сокра­тят, добавив пару стоек – для вящего сходства с Палладио. И кто же владельцы сарайчика? В соответствии с современным трендом, это частно-государ­ственное партнерство, в котором государство внесло в долю земельный участок, а деньги вло­жат «Лукойл», Новолипецкий металлургический комбинат и три банка в придачу. Легко предста­вить вздохи, с которыми партнеры, изобразив на лице восторг, входили в новую компанию. При таком раскладе инвестирования этим парт­нерам, скорее всего, не слишком было интерес­но, как «оно» будет выглядеть. Отсюда (см. на­чало) выбор за управделами – полагаю, что как человек экономный, он решил, что при солид­ном имени архитектора бофиллов сарай обой­дется дешевле.  




Powered by Create your own unique website with customizable templates.